«Мечта» (1941)

Оригинальное название: «Мечта»
Жанр: социально-психологический
Формат: черно-белый, полнометражный
Режиссер: Михаил Ромм
Вторые режиссеры: Е. Арон, И. Симков
Авторы сценария: Евгений Габрилович, Михаил Ромм
Актеры: Елена Кузьмина, Владимир Соловьев, Валентин Щеглов, Фаина Раневская, Аркадий Кисляков, Ада Войцик, Михаил Астангов, Михаил Болдуман, Ростислав Плятт, Николай Орлов, Александр Смирнов, Вера Алтайская, Виктор Лазарев, Петр Глебов
Оператор: Борис Волчек
Второй оператор: Э. Савельева
Композитор: Генрик Варс
Звукооператоры: Вячеслав Лещев, Евгений Кашкевич
Художник-постановщик: Владимир Каплуновский
Художник по костюмам: Константин Ефимов
Монтаж: Ева Ладыженская
Директор: Н. Привезенцев
Длительность: 1 час 40 минут
Язык: русский
Страна: СССР
Производство: «Мосфильм»
Год: 1941
Премьера: 13 сентября 1943 года

«Мечта» — советский художественный фильм режиссера Михаила Ромма, снятый на киностудии Мосфильм в 1941 году и вышедший на экраны 13 сентября 1943 года. Фаина Раневская сыграла в этом фильме роль Розы Скороход, хозяйки меблированных комнат «Мечта» и фруктовой лавочки. Эта роль стала главной ролью Фаины Раневской в кино.

Сюжет

Действие фильма происходит в 1933 году. Из бедных сел Западной Украины, принадлежавших в те времена Польше, тянулись в города тысячи людей в поисках работы и счастья. Среди них Анна. Проработав всю ночь швейцаром в местном ресторанчике, под утро возвращалась она к своим обязанностям прислуги в меблированных комнатах под гордым названием «Мечта». Все обитатели этого пансиона — люди, сломанные жизнью, тщетно пытающиеся выпрямиться, но, несмотря на все усилия, так или иначе терпящие поражение в схватке с безжалостным миром. А во главе этого корабля, который вот-вот пойдет ко дну, стоит мадам Скороход, которая убеждена: уж она-то «выбилась в люди». В ней парадоксально смешивались сострадание и жесточайшая беспощадность к тем, кто ниже её по социальному статусу, всепоглощающая скупость и такая же безмерная любовь к сыну-неудачнику, ради которого она жила, трудилась, совершала низости, понимая в глубине души всю бесполезность этих усилий.

Интересные факты

Натурные съемки этого фильма проходили во Львове.

* * *

Осенью 1939 года в составе фронтовой киногруппы Ромм был послан в Западную Белоруссию, только что освобожденную советскими войсками. За два месяца режиссер изъездил ее всю — от Бреста и Гродно до Белостока и Вильно. Он вспоминал о поездке так: «Это было путешествие не столько в пространстве, сколько во времени. Я увидел людей с иным отношением к жизни, иными целями, иной психологией». В Белостоке Ромм встретил знакомого корреспондента «Известий» Евгения Габриловича. Материал «Мечты» Ромму и Габриловичу подсказала сама жизнь. Михаил Ильич вспоминал: «В первом же городишке, куда я попал, я увидел интеллигентного человека в очках, в потрепанном белом плаще — тогда такие плащи были модны, в сомнительно белоснежном воротничке и шляпе (у нас тогда мало кто носил шляпы — ходили в кепках). Этот человек продавал с лотка яблоки. Он так не был похож в своих очках и шляпе на лоточника, что я спросил, кто он. Продавец на ломаном русском языке ответил, что по образованию он врач, а по профессии детский врач, но что работы нет. Я купил у продавца яблок...». В фильме человек в очках и белом плаще, торгующий яблоками, из врача превратился в инженера, но яблоки остались теми самыми.

* * *

Раневская признавалась: «За всю долгую жизнь я не испытывала такой радости ни в театре, ни в кино, как в пору наших двух встреч с Михаилом Ильичом. Такого отношения к актеру — не побоюсь слова, — нежного, такого доброжелательного режиссера-педагога я не знала, не встречала. Его советы-подсказки были точны и необходимы».

О фильме

В своей статье в «Комсомольской правде», посвященной восьмидесятилетию со дня рождения Раневской, Майя Туровская писала: «Раневской редко доводилось играть умных, все понимающих женщин. Когда-то нам кажется, что на заре, а по сути, в зените своей артистической карьеры — ей посчастливилось получить у Ромма роль хозяйки пансиона "Мечта" в фильме того же названия. А может быть, это Ромму посчастливилось, потому что в этой достаточно литературной роли Раневская приоткрыла такую едкую горечь знания о корыстной и нищей жизни своей героини, такую мрачную иронию слова "мечта", и в то же время, такое преодоление этого несчастного знания силой сердца, что если уж выделить какие-то роли — "путеводители" по "феномену Раневской", то в первую очередь надо было назвать умную хозяйку респектабельного и жалкого пансиона "Мечта" Розу Скороход».

* * *

Воспоминания Ростислава Яновича Плятта о фильме: «Старая мать, потрясенная эгоизмом и черствостью своих детей... Мне кажется, что эта тема берет начало в грандиозной ее киноработе — роли Розы Скороход в замечательном фильме Михаила Ромма "Мечта". Вот тут мы встретились впервые как партнеры; у нее была главная роль, у меня — эпизодическая, но я был свидетелем того, как рождалась у Раневской ее Роза, властная хозяйка меблированных комнат. Фаина Георгиевна в то время была еще сравнительно молодой женщиной, лет сорока, с худой и гибкой фигурой. Это ей мешало: она видела свою Розу более массивной, ей хотелось, так сказать, "утяжелить" роль. И, наконец, она нашла "слоновьи ноги" и тяжелую поступь, для чего каждый раз перед съемкой обматывала ноги от ступней до колен какими-то бинтами. Ощущение точной внешности играемой роли всегда питало ее, а уж нутро ей было не занимать: эмоциональная возбудимость, взрывной темперамент, моментами поднимавший Розу до трагических высот, — все было при ней. "Мечта" вышла на экраны в 1941 году, и с тех пор — не долговато ли? — Раневская жила в поисках роли себе по плечу, роли, которая смогла бы до дна утолить ее неуемную творческую жажду...»

* * *

О фильме «Мечта» писали многие критики, среди них Константин Михайлов — давний друг Раневской. Он тоже считал, что Роза Скороход стала главной работой актрисы в кино: «Хозяйка захудалого пансиона в панской Польше. Алчная, грубая, властная и в то же время ничтожная, жалкая в своей безмерной любви к сыну — подлецу и пустышке. Нельзя забыть сцену ее свидания с ним, через тюремную решетку, ее взгляда, полного тоски (да, снова тоски!) по его погубленной судьбе, по ее обманутым надеждам, взгляда, в котором был весь ее человеческий крах, падение. Нельзя забыть ее отечных, тяжелых ног, ее рук, ищущих деньги в тряпках комода, ее резкого голоса хозяйки, когда она говорит со своими постояльцами, ее слез... Надо сказать, что это был фильм блистательного актерского ансамбля. И пусть это не прозвучит обидой для других артистов, но я ходил смотреть его ради Раневской. Было ли в роли то, что мы называем "смешным"? Да, и там были нотки знаменитого юмора актрисы, комедийные краски, но в той мере, в той прекрасной пропорции, которая необходима, чтобы оттенить страшное, злое, сильное... Да, она была сильна, жестока и вместе с тем драматична. Роза Скороход — один из шедевров Раневской».

* * *

А вот что о фильме «Мечта» написал Ираклий Андроников: «С необычайной остротой Раневская проникает в социальную основу образа. Она мыслит исторически. Для нее нет характеров неподвижных — вне времени и пространства. Она очень конкретна и глубока. И великолепна в разнообразии национальном — русская "мамаша", украинская кулачка, американская миллионерша, фашистская фрау Вурст, местечковая стяжательница в "Мечте"... великолепные строки об этой картине Евгения Габриловича и Михаила Ромма. Блестящее искусство Раневской подтверждает еще и то обстоятельство, что она играет в кинокартинах в таком блистательном окружении, в окружении таких мастеров, таких талантов, как Грибов, Хмелев, Яншин, Гарин, Мартинсон, Плятт, Абдулов, Жаров, Чирков, Орлова, Жеймо, Марецкая, Астангов, Станицын, Кузьмина... И этот ансамбль помогает ей с еще большим блеском обнаружить ее грандиозное дарование...»

* * *

Фильм этот принес Раневской известность мирового уровня. В Белом доме картину видел президент Соединенных Штатов Америки Франклин Рузвельт, сказавший: «На мой взгляд, это один из самых великих фильмов земного шара. Раневская — блестящая трагическая актриса». Видел «Мечту» и знаменитый в то время американский писатель Теодор Драйзер. Вот что писала об этом его супруга Элен Драйзер: «Теодор был очень болен. Ему не хотелось писать, не хотелось читать, не хотелось ни с кем разговаривать. И однажды днем нам была прислана машина с приглашением приехать в Белый дом. Советский посол устроил специальный просмотр фильма "Мечта". В одном из рядов я увидела улыбающегося Чаплина, Мэри Пикфорд, Михаила Чехова, Рокуэлла Кента, Поля Робсона. Кончилась картина. Я не узнала своего мужа. Он снова стал жизнерадостным, разговорчивым, деятельным. Вечером дома он мне сказал: "‘Мечта’ и знакомство с Розой Скороход для меня величайший праздник". И Драйзер, взяв в руки перо, начал писать статью о "Мечте". Он писал ее три месяца, но, к сожалению, рукопись была потеряна».

* * *

В этой выдающейся картине, которая снималась вскоре после присоединения Западной Украины, ранее принадлежавшей Польше, поразительно схвачен на экране несомненно существующий разрыв между прекрасной иллюзией и угнетающей реальностью. Разумеется, лента по сценарию Евгения Габриловича и Михаила Ромма не лишена идеологических клише сталинской эпохи, хотя и была на два года придержана перед выпуском в прокат, что произошло уже в сентябре 1943 года, то есть когда стал ясен перелом в Великой Отечественной войне, а советские войска начали повторно освобождать Западную Украину. В 1939 году своеобразная аннексия этих территорий (согласно секретным приложениям к пакту Молотова-Риббентропа) тоже называлась освобождением. И бедная крестьянская девушка Анна, которая встала «на путь борьбы с прогнившим режимом», прошла тюрьму и затем перебралась в Советский Союз, смогла таким образом получить возможность вернуться на родину «как свободный гражданин свободной страны» (формулировки из аннотаций прежних времён).

Однако подлинное величие фильма «Мечта» в другом — немного найдется в советском кино таких человечных, проникнутых истинным сочувствием к людям, горько-печальных, одновременно просветлённых и удивительно нежных произведений. Если у американцев есть признанная пьеса «Трамвай «Желание» Теннеси Уильямса, а у французов была снята Жаком Фейдером картина под названием «Пансион «Мимоза», то лента Михаила Ромма — это наш «Пансион «Мечта», поскольку действие происходит в захудалом гостиничном заведении, точнее — в некоем пансионе с дешёвыми меблированными комнатами, где и поселилась Анна, которая приехала в город в поисках работы и устроилась швейцаром в ресторане.

Кстати, можно проследить и иную традицию показа на экране надежд и лишений «маленького человека» в замкнутом мирке этих самых общежитий на западный манер — почти параллельно во Франции появился замечательный фильм «Конец дня» Жюльена Дювивье о доме престарелых актеров, по-своему предрекая слом «великих иллюзий» предвоенной Европы. И даже в СССР на излёте задушенного «нэпа» вышел редкостный фильм «Человек из ресторана» Якова Протазанова по произведению Ивана Шмелёва с великим Михаилом Чеховым в заглавной роли. Между прочим, и в творчестве самого Ромма существует экранная работа, в которой он подступался к тому, чтобы с благородством и достоинством представить мечты и заблуждения тех, кого обычно называют обывателями (забавно, что по-польски «обыватель» — как раз гражданин!). Конечно, это «Пышка», созданная по новелле Ги де Мопассана, где в одной из эпизодических ролей, сыгранных с острыми сатирическими красками, была занята Фаина Раневская.

А в «Мечте», в первый и единственный раз представ в кино именно в качестве главной героини, она создала поистине гениальный образ мадам Розы Скороход, вроде бы хозяйки пансиона «Мечта», но в своей жизни безжалостно теряющей одну иллюзию за другой. У несчастной еврейской матери (само сочетание трагично!) сын Лазарь оказался не только неудачником, который обманул святые материнские надежды, но и подло поступил по отношению к ней. Известно высказывание американского президента Рузвельта, потрясенного игрой Раневской: «На мой взгляд, это один из самых великолепных фильмов земного шара. Раневская — блестящая трагическая актриса». Гораздо позже в театре она исполнит столь же щемящую роль в спектакле «Дальше — тишина» в изумительном дуэте престарелых брошенных родителей вместе с Ростиславом Пляттом, который ещё был молод и необычен в «Мечте» как трогательно робкий извозчик Янек.

И подлинным бриллиантом являлась игра Михаила Астангова в роли жалкого и нищего пана Комаровского, настолько образно «общавшегося» со своим выходным костюмом, что именно эта вещь оказывалась как бы идеальным Комаровским. Более того, костюм, который надевался лишь по праздникам, а в иное время бережно висел на плечиках, покрытый плёнкой от невидимой пыли, словно хотел казаться всей «прежней доброй Польшей» с её неистребимым понятием шляхетской чести. И нет ли в этом скрытой ассоциативной переклички со сценами предутренних танцев в будущем «Пепле и алмазе» Анджея Вайды, когда устало движущиеся под звуки полонеза уже немолодые паны, облаченные в выходные костюмы, больше напоминают участников похоронной процессии. Уж Польска сгинела?!

Сергей Кудрявцев. Из книги «3500 кинорецензий»