6 июля 1936 года
Здравствуй, моя милая Фирочка!
Вчера состоялась премьера «Вассы». Очень жаль, что Горький до нее не дожил. Каких-то две недели!1 Жаль!
Публика приняла спектакль хорошо. Мне не пришлось краснеть за мою Вассу, хотя ее примерно на треть все же испортила Бедная Лиза. Но хоть на треть, а не наполовину или совсем — и то хорошо. Там, где я ничего не могла сделать, я делала небольшую, но выразительную паузу. Уже по этой паузе зрители понимали, что внутри Вассы происходит борьба. Лиза на паузы внимания не обращает, ей важно, чтобы я вышла в нужный момент и т. п. Честно скажу, что Васса могла бы получиться гораздо лучше, но и такой она мне тоже нравится. Постараюсь со временем отвоевать обратно все уступки, которые я сделала Бедной Лизе. Вот дождусь первых похвал в газетах (а они непременно будут, я это чувствую) и начну отвоевывать. Тогда уже никто у меня мою Вассу, которая мне теперь как сестра, не отнимет.
Волновалась я ужасно, настолько, что три ночи перед спектаклем пила снотворное, чтобы заснуть. Мне казалось, что в последний момент случится что-то плохое. Ох, Фирочка, не спеши думать, что я дура. Слишком уж часто у меня «в последний момент» случалось плохое. Ты же знаешь, какая я невезучая. Наверное, потому, что вылезла на свет не головой вперед, как все нормальные люди, а ногами. Но, к счастью, страхи мои оказались напрасными.
По этому случаю побаловала себя двумя новыми платьями, которые заказала новой портнихе, которую мне сосватала наша гримерша. Я видела на ней платье, которое эта портниха сшила. Оно сидит замечательно и скрывает все, что следует скрыть. И притом, говорят, что шьет она быстро. Это я тоже очень ценю. Была у меня одна такая — шила хорошо, но тянула от Пурима до Хануки2. Сразу же после спектакля отправилась на телеграф и отправила телеграмму Павле Леонтьевне, а затем вместе с Ниночкой праздновали премьеру у меня, потому что рестораны уже закрылись. Закусывали вино халвой и проболтали до утра. Ниночка рассказала, что Таиров тоже собирается ставить Горького, только не «Вассу», а «Детей Солнца». Эту пьесу забыли на тридцать лет, а сейчас снова начали ставить. Разумеется, Лизу в «Детях» сыграет Коонен. Знаешь, милая моя, как Таирову предлагают прочесть пьесу? Говорят: «Вот здесь есть хорошая роль для Алисы Георгиевны». Иначе он и читать не станет. В свое время в Художественном, к слову будь сказано, Лизу играла Андреева3. Но Таиров конечно же поставит «Детей» на свой лад. Интересно будет посмотреть, что из этого получится. Ниночка была на премьере «Вассы» и непременно уже рассказала о ней в Камерном. Мне любопытно — придет ли посмотреть на меня Алиса Георгиевна? Или даже вместе с Таировым? Очень хочется, чтобы пришли. Не тщеславия ради, не подумай! Просто хочется, чтобы они увидели, на что я способна. Ниночке очень понравилось, как я играла. Правда, к ее словам надо относиться с некоторой осторожностью, потому что она всегда меня хвалит, даже тогда, когда я недовольна собой. Такая уж у нее добрая душа. Но сейчас я чувствую, что она хвалит меня искренне. Жалею, что Горький не дожил до премьеры. Знаешь, Фирочка, похвала автора — это высшая из похвал. Мне было очень приятно (моя сестра сказала бы: «невыносимо приятно»), когда Константин Андреевич4 похвалил мою Дуньку. Задача актера в том, чтобы донести до зрителей замысел автора пьесы. Если автор говорит, что именно такой он и представлял себе свою героиню, значит, образ удался на славу.
Хочешь знать, чем я занималась накануне генеральной репетиции? Разложила перед собой две «Вассы», старую и новую5, сравнивала их (я это делаю не в первый раз) и мысленно разговаривала с Горьким так, как я разговариваю с Чеховым. Со стороны может показаться, будто я сошла с ума, но такой метод помогает мне лучше понять пьесу. Когда режиссер ни рыба ни мясо, приходится доходить до всего своим умом. «Ни рыба ни мясо» это еще мягко сказано. Правильнее было бы сказать: «полная дура». Если бы ты видела, как ее раздражает тетрадка, в которую я записываю свои мысли о роли. Она бледнеет и трясется всякий раз, когда я ее раскрываю. «Фаина, ну что вы снова полезли в свой Талмуд?!» А я нарочно подолгу перелистываю страницы, чтобы ее разозлить. У нее никакого «Талмуда» нет, потому что ей нечего туда записывать.
В этом году у меня «юбилей» (ты, милочка, знаешь, почему я взяла это слово в кавычки)6. По старым правилам мне полагался бенефис, но в советском театре бенефисов нет, даже номинальных7. Скажу тебе честно, что я этому рада. Бенефисы зло. Сколько из-за них было скандалов! Что ни бенефис, то обиды и раздоры. Кроме того, бенефициант имеет право выбора пьесы, а это не всегда идет на пользу репертуару. Ты можешь подумать, что я придерживаюсь такого мнения потому, что у меня самой никогда не было бенефисов, но я на это скажу, что Павла Леонтьевна, у которой их были десятки, считает точно так же.
День рождения хочется отметить как-то необычно. Люблю я этот гойский праздник8. В детстве мне было обидно, что у нас дома не празднуют именин. Чувствовала себя обделенной, лишенной дня, в который дарят подарки. Я так скажу тебе, Фирочка, — никаким поводом для праздника пренебрегать нельзя. В жизни и без того не очень много радости. Зачем лишать себя лишней радости? Мне не столько важны подарки, сколько радость. Утро начинается с телеграмм, среди которых есть и твоя. Телеграмм немного, но каждая из них для меня дороже слитка золота. Мои друзья помнят обо мне, я не одинока, а значит, я счастлива.
Павла Леонтьевна собирается приехать из Ростова для того, чтобы посмотреть «Вассу». Юрий Александрович обещал выписать ей командировку. Ему все равно нужно отправить кого-то в Главрепертком9 для оформления документов. Если уж и Павла Леонтьевна меня похвалит, то... Ладно, не буду загадывать. Вдруг ей не понравится. Она добра и никогда не ругает меня, а всего лишь мягко указывает на мои ошибки, но если ошибок много, то я понимаю, что роль мне не удалась. Мнение моего доброго ангела бесценно для меня, потому что среди моих знакомых нет больше человека такого таланта и такого опыта. Павла Леонтьевна олицетворяет для меня все лучшее, что есть в русском театре. Я говорю это без какой-либо выспренности, так оно и есть.
Не отказала себе в удовольствии прилюдно посочувствовать нашей Фифе по поводу запрещения абортов10. «Ай-яй-яй, — говорю, — как же вы теперь будете обходиться?» Она позеленела от злости, но в перепалку со мной вступать не стала. Знает, что я за словом в карман не полезу. С некоторых пор я перешла от оборонительной тактики к атакам. Вставляю шпильки при любой возможности. Если уж меня не любят, то надо сделать так, чтобы побаивались. Так спокойнее.
Попов собирается ставить Шекспира, «Укрощение строптивой». Знаю, что об этой пьесе давно подумывает Ю.А. Он собирался дать мне роль Вдовы. Там, собственно, для меня есть всего две роли — Вдовы и Трактирщицы. Но поживем — увидим, как говорил мой отец: «Шидух11 еще не свадьба». Мама ужасно злилась на него, когда у сестры расстроилась первая помолвка. То и дело упрекала: «Это из-за твоей дурацкой присказки Белла осталась без жениха», хотя на самом деле отец был ни при чем, просто жених и его родители были с придурью. Сегодня решили, завтра передумали. С кем не бывает? Сестра совершенно не расстраивалась по этому поводу. Подумаешь — жених? У нее кандидатов в женихи всегда было несколько. Ах, как я ей завидовала!
С этим международным шахматным турниром была такая горячка12, что я интереса ради выучилась играть в шахматы. Как кто ходит, я знала и раньше (брат показал еще в детстве), а вот что надо делать, представляла плохо. Теперь могу поддержать компанию в поезде. Интеллигентный человек должен уметь играть в шахматы, а не в шашки или домино. Но мне в поездах большей частью предлагают сыграть в карты, от чего я всегда отказываюсь. Наслышана про этих жуликов, которые обирают пассажиров до нитки. С ними только свяжись... Да и играют они не в преферанс, а в какие-то ужасные игры. Должна сказать, что поезда стали ходить быстрее, но ездить в них теперь хуже, чем раньше. Раньше попутчики не лезли друг к другу с разговорами, а теперь книгу спокойно почитать нельзя — непременно кто-то пристанет. Меня шокирует нынешняя простота нравов. Ну как можно обращаться на «ты» к незнакомым людям, да еще и в повелительном наклонении? Входишь в трамвай и слышишь: «Эй, тетка, передай за билет!» Я на днях одного такого «племянника» отчитала так, что он не знал, куда ему деться. А некоторые в ответ на замечание отвечают: «Нынче не старое время, чтобы церемонии разводить». Церемонии церемониями, а воспитание воспитанием. Меня просто убивает, когда в зале во время спектакля грызут семечки или вдруг начинают громко сморкаться. Читаешь трагический монолог под аккомпанемент этих «иерихонских труб». Ужасно!
Ты напрасно думаешь, что я предлагаю тебе какую-то аферу с путевкой. Я имею право взять еще одну путевку, кроме своей, для кого-то из родственников. Почему бы не сделать это для двоюродной сестры? Документов ведь все равно никто не спрашивает, достаточно одного моего заявления. А ты, Фирочка, мне ближе, чем родная сестра, говорю тебе об этом прямо. Почему бы нам не воспользоваться удобным случаем и не отдохнуть вместе? В этом году не получится, а в будущем можно.
Два дня назад видела во сне Таганрог. В моих снах он лучше, чем наяву. Совершенно верно написал о нем Чехов — мертвый город. Слово «Таганрог» связано у меня с тоской. Но во снах вижу другой Таганрог — веселый, радостный. Я знаю, что Таганрог всегда снится к чему-то хорошему. На сей раз — к премьере «Вассы».
Глядя на Бедную Лизу, ужасаюсь тому, как она относится к своему делу. Станиславский самолично отбирает материалы для актерских костюмов, занимается реквизитом, а эта шикса спихнула все на безответных костюмерш и считает, что так и надо. Я свою Вассу одевала самостоятельно. Кое-что даже докупать пришлось, но я не жалею денег на такие траты. Готова на любые жертвы во имя искусства.
Как твои дела, милая моя Фирочка? Благодаря твоим обстоятельным письмам я так хорошо представляю твой трест, будто сама там работаю. Если когда-то доведется играть бухгалтера, то, благодаря тебе, сыграю как следует. Для меня очень важно иметь четкое представление о профессии моих героинь. Не подумай только, что я ходила на панель для того, чтобы сыграть Зинку в «Сонате». Я говорю о другом, о том, как ведут себя люди той или иной профессии, как они одеваются, какие слова употребляют. Зинку я играла с девушки Матильды, с которой познакомилась в Евпатории. У меня в голове есть копилка, в которую я складываю интересных, ярких людей. Вдруг когда-то пригодится. Эта копилка — самое большое мое богатство.
Целую тебя, милая.
Твоя Фаня.
Примечания
1. Максим Горький скончался 18 июня 1936 года.
2. То есть очень долго. Праздник Ханука отстоит от праздника Пурим на девять месяцев.
3. Андреева Мария Федоровна (урожденная Юрковская; 1868—1953) — русская актриса, общественная деятельница. Была гражданской женой Максима Горького с 1904 по 1921 год.
4. Тренев Константин Андреевич (1876—1945) — советский прозаик и драматург, лауреат Сталинской премии первой степени (1941). Познакомился с Фаиной Раневской и Павлой Вульф в Крыму в 1919 году. В его известной пьесе «Любовь Яровая», поставленной Смоленским драматическим театром в 1926 году, Павла Вульф сыграла главную героиню, а Фаина Раневская — Дуньку-спекулянтку.
5. В 1935 году Максим Горький написал второй вариант пьесы «Васса Железнова», в котором, согласно требованиям времени, обострил тему классовой борьбы. Пьеса подверглась столь масштабной переработке, что можно сказать, что «Васса Железнова» 1910 и 1935 годов это две разные пьесы с одними и теми же героями.
6. Фаина Раневская рассказывала, что во время установления единой паспортной системы в СССР в начале тридцатых годов прошлого века она убавила себе несколько лет, но сколько именно, осталось неизвестным. Официально годом ее рождения считается 1896 год.
7. При номинальном бенефисе актер, в честь которого давался спектакль, не получал выручки от него. Иначе говоря, слава доставалась актеру, а выручка — антрепренеру.
8. У евреев не принято отмечать свой день рождения. Единственный день рождения, который упомянут в Торе, это день рождения фараона (книга «Берешит» («Бытие»), 40:20—22), угнетателя еврейского народа. Один из идеологов и основоположников направления религиозного сионизма раввин Шмуэль Могилевер высказался по этому поводу так: «Мы видим на этом примере разницу между евреем и неевреем: еврей в день своего рождения уединяется, анализирует свои поступки и судит себя самого, а фараон в свой день рождения устроил пир и судил других: кого хотел — казнил, кого хотел — миловал».
9. Главный комитет по контролю за репертуаром при Народном Комиссариате по просвещению РСФСР, а с 1936 года — при Всесоюзном комитете по делам искусств.
10. 27 июня 1936 года было принято Постановление СНК и ЦИК СССР за № 309 «О запрещении абортов, увеличении материальной помощи роженицам, установлении государственной помощи многосемейным, расширении сети родильных домов, детских яслей и детских садов, усилении уголовного наказания за неплатеж алиментов и о некоторых изменениях в законодательстве о разводах».
11. Знакомство мужчины и женщины у евреев с целью вступления в брак.
12. Речь идет о Третьем Московском международном шахматном турнире, проходившем с 14 мая по 8 июня 1936 года в Москве.