Елена Камбурова. Случайная сказка

Вообще — в квартале нашем много родилось и жило замечательных людей, — в старину они рождались чаще, чем теперь, и были заметней, а ныне, когда все ходят в пиджаках и занимаются политикой, трудно стало человеку подняться выше других, да и душа туго растет, когда ее пеленают газетной бумагой.

М. Горький, Сказки об Италии, «Нунча»

Я верю в чудеса, и действительно они иногда происходят. И вот одно из самых важных и главных чудес моей жизни — случай, который привел меня к встрече с Раневской. Случай совершенно невероятный, потому что я тогда училась в училище, еще почти не выходила на сцену, но уже записала на радиостанции «Юность» главу из «Сказок об Италии» Максима Горького под названием «Нунча». И вот, находясь на гастролях в Ленинграде, Раневская включила радио в тот самый момент, когда я читала эту «Нунчу». Меня совершенно потряс поступок Раневской, которая нашла время написать письмо на это радио и высказать самые добрые слова по поводу моего исполнения. Настолько добрые, что когда я вновь пришла на радиостанцию, вся редакция бежала мне навстречу:

— Вот, письмо от Раневской!

А мне трудно было в это даже поверить, казалось, что они меня разыгрывают.

Ну не может быть! И всё тут!

После этого случая прошло несколько лет, но мне и в голову не приходило найти ее номер телефона, сказать: «Вот я... та самая... вы мне писали... которая читала... спасибо». Я чувствовала большую неловкость.

Но случаю, вероятно, было угодно, чтобы мы встретились вновь. Один мой знакомый, который с ней общался, не так плотно, как я потом поняла, ехал к ней что-то отвозить и предложил:

— Я еду к Раневской. Можешь поехать со мной.

Вот как?! Это случай, который вел...

Я приехала вместе с ним. Она тогда еще жила на Котельнической набережной, в высотке. Мы были встречены очень холодно:

— Я вам не назначала!

Я очень робко вошла в огромную дверь и на ее вопрос: «А вы кто?», заикаясь, ответила:

— Вот, я такая-то, вы мне писали!

Она тут же совершенно растаяла, память у нее была прекрасная, улыбнулась и сказала:

— Деточка, как хорошо, что вы не «фифа».

Она благословила меня на сценическую жизнь, но никаких намеков на то, чтобы «вот приходите», не было. Только «спасибо», и я ушла счастливая.

Вот и всё. Я думала, что это последняя встреча в нашей жизни. Но... Прошло еще несколько лет, и третий случай вновь свел меня с Раневской. На этот раз мне необходима была ее подпись для одного очень важного дела, связанного с нашим театром. Я робко узнала в СТД¹ ее телефон, она в это время уже жила в Южинском переулке. Позвонила, договорилась о встрече, пришла, она подписала.

А для всех наших последующих встреч протекцию мне составил Мальчик, ее собака — очень интересная и суровая личность. Я очень люблю собак, и когда Фаина Георгиевна увидела, как он ко мне отнесся (а он далеко не ко всем располагался и очень как-то чуял людей), она страстно произнесла: «Приходите всегда!», понимая, что я буду приходить не только к ней, но и к Мальчику.

Так оно и было, потому что зачастую я его выгуливала и воочию видела, что это действительно редкостное существо с невероятно «своим» характером. Иной раз, когда у меня было-то всего полчаса свободного времени, я очень опаздывала, торопилась, но он четко знал, что положенный ему час он должен отгулять — не больше и не меньше! Я его тяну домой — а он вставал, как конь, — и никуда. Это было забавно. Он требовал, понимая, что я не доработала свое время.

К величайшему сожалению, это было для меня очень «разъездное» время, много концертов, гастролей, но как только у меня появлялась хоть какая-то возможность прийти к Раневской, я приходила. И я не помню ни одного случая, когда бы она мне сказала: «Я не могу вас принять». Я всегда могла к ней приходить, и всегда к столу обязательно что-нибудь предлагалось: либо чай, либо борщ, который ей готовили ее бесконечные, бесчисленные домработницы (ну, это отдельная глава).

Наше общение с Фаиной Георгиевной я не осмеливаюсь назвать дружбой, потому что я была не свободна от величайшего восторга, благоговения, преклонения перед этой ВЕЛИКОЙ актрисой. И только иногда, уж совсем забывшись, у меня было такое расслабление...

Примечания

1. Союз театральных деятелей.