Валентина Талызина. Последняя жертва

Пьеса была задумана Александром Николаевичем Островским в декабре 1874 года. Ее название менялось трижды: от первоначальной «Жертвы века» драматург отказался в пользу «Попечителей», окончательным же вариантом стала «Последняя жертва»...

Я играла в двух спектаклях с Фаиной Георгиевной. Второй ставили в 1971—72 году. Ирина Сергеевна Анисимова-Вульф взяла пьесу Островского «Последняя жертва», в которой меня назначила на роль Юлии Павловны Тугиной, а мою тетку Глафиру Фирсовну должна была играть Фаина Георгиевна Раневская. У нас уже были прекрасные отношения — когда я ее видела, то просто, так сказать, улыбалась, и она тоже. Фаина Георгиевна меня как-то приняла, и никогда больше ничего плохого и негативного не говорила.

Но когда мы начали репетировать, у меня не выходила первая сцена: Юлия Павловна приходит домой, а Глафира ее ждет, чтобы сказать о том, что Флор Федулыч Прибытков к ней неравнодушен. И как-то я все «приходила», и все не так. И тогда Фаина Георгиевна сказала мне:

— Валечка, ну откуда вы прибегаете на репетицию такая взмыленная?

Я отвечаю:

— Фаина Георгиевна, я сегодня уже снималась.

Она говорит:

— Господи, у вас такая роль, главная, Юлия Павловна Тугина. Ну как можно уже с утра сниматься?!

Но так как мне надо было кормить маму и дочку, а моя зарплата в театре была небольшая, то приходилось чем-то жертвовать.

И Фаина Георгиевна сказала:

— Валечка, она же приходит из церкви.

Тогда я пошла в храм, один раз, второй, третий, еще раз и еще. До тех пор, пока я не взяла нужное состояние. И когда в этом состоянии я вышла на сцену, то Фаина Георгиевна сказала: «Да, пожалуй».

Во время репетиций «Последней жертвы» Ирина Сергеевна, к сожалению, ушла из жизни. Мы все были убиты этим событием, чувствовали себя осиротевшими, но понимали, что не можем допустить, чтобы наш спектакль, который мы уже начали репетировать, даже развели все мизансцены, не продолжался.

И был такой Юра, ученик Ирины Сергеевны, он сказал: «Давайте закончим этот спектакль, давайте его выпустим». И мы стали репетировать. Это уже была внеплановая работа. И что знаменательно, — Фаина Георгиевна согласилась на эти внеплановые репетиции, хотя была уже довольно в возрасте. И она приходила на репетиции, потом на сцену. И мы весь спектакль показали главному режиссеру нашего театра Юрию Александровичу Завадскому, чтобы он разрешил нам его играть. Когда мы перед ним сыграли, Юрий Александрович плакал, растроганный тем, что мы в память Ирины Сергеевны заканчивали эти репетиции. Потом он сам сел в зрительный зал и выпустил «Последнюю жертву». К сожалению, этот спектакль стал последним и для Юрия Александровича Завадского.